A → B

Если внимательно посмотреть на современную хобби-фотографию, то можно сделать печальный вывод: такая фотография опорнографизировалась (в том смысле, что фотокарточка создается исключительно с целью показать её неопределенной аудитории, как будто мы выпустили порнофильм, а не с целью создать художественное произведение, и это печальный и необратимый процесс, который находится в самой сути интернета, и поэтому ценность фотографии упала — её попросту больше не существует; да, да, можно возразить что есть художественная порнография, и главное в этот момент не забыть поставить салфетки рядом с экраном), стала мастурбацией, процессом без результата, а фотографы благодаря «насмотренности», соцсетям, хобби-сайтам и группам, превратились в обкатанные морем кругляши в погоне за порнолайками, внешне неотличимые друг от друга, снимающие одно и то же для таких же, как они, одними и теми же инструментами, с ожидаемым результатом, без смысла, цели и души.

В какой-то момент появилось ощущение, что с развитием современной цифровой фотографии мы потеряли очень многое, но когда я сел и стал вспоминать что именно мы потеряли, то пришёл в отчаяние. Вышло так, что мы обменяли почти все творческие инструменты на их эмуляции, алхимический контроль над процессом на математические алгоритмы, ценность на воспроизводимость, итоговый результат на бесконечный процесс извергания порнопродукта, обменяли могущество на знание.

В прежние несовершенные времена, когда технология производства оптики только подходила к своему пику, объективы были мягкими и с виньеткой на открытой диафрагме, становились резче по мере её закрытия, и это, со временем, вплелось в ткань фотографии: мягкие портреты с небольшой глубиной резкости и резкие пейзажи на гиперфокале, а оптическая схема имела значение и влияла на результат, и единственным доступным способом научиться всем тонкостям было пробовать, терпеть неудачи, снова пробовать, и снова, и снова (это напомнило мне историю, как музыкант учился искусственным флажолетам по скупому описанию техники в одном из печатных журналов для гитаристов; описания явно было недостаточно, чтобы сделать это с первого раза, и ему понадобился не один месяц, чтобы совершить собственное открытие, какое движение и в каком именно месте требуется сделать правой рукой с зажатым медиатором, — но те открытия, которые он сделал об игре не гитаре в процессе поиска решения были такие же важные, как и сам результат).

Но в какой-то момент все пошло по пизде не так, и теперь главная продающая фишка, скажем, Плены — это боке, отсутствие виньетки, ультра-резкость по всему полю и вес в пять килограммов. Объективы стали оптически совершенными, серыми (в том смысле, что оптическая схема из 17 элементов неизбежно влияет на цвет, физику не наебёшь, но мы просто подкрутим ползунок насыщенности на посте, правда?) и такими же бесхарактерными как и фотографы, а единственное, на что нас натренировали маркетологи за последние двадцать лет - это БОКЕ. Те же ушлые китайцы быстро поняли, какими идиотами стали фотографы, и начали клепать недорогие стекла с диафрагмой 1,2 или 0,95, и уж я уверен, что недостатка в покупателях нет. Но я предвзят, потому что ненавижу, блядь, боке, но не потому, что боке это плохо, а потому что фотографы — идиоты, которые променяли свой ум на мутный задний план и радостно бегут пробовать подделку размытия в свежей версии лайтрума.

Мы потеряли контроль над экспозицией и проявкой, когда проявитель и температурно-временные условия подбирались под конкретную пленку, съемку, свет и конечный носитель (фотобумагу) и существовали сотни рецептов, сочетаний и подходов, и обменяли его на алгоритм, который на каждом компьютере в каждой программе делает плюс-минус одно и то же, но ведь можно потом подправить на посте, правда? Чем? Тем же самым инструментом, который использует еще один миллион человек или, того хуже, тем же самым пресетом? Это, несомненно, индивидуальный и творческий подход.

Мы потеряли результат фотографии: отпечаток. То, что было неизбежно, — на негативы особо не насмотришься и надо было обязательно печатать хотя бы контрольки, а потом снова печатать, на этот раз фотографии, а потом их сушить, а потом подбирать рамку и вырезать паспорту, и это долгий и тяжёлый процесс, но такой процесс должен быть долгим и тяжёлым, —это и было необходимое ограничение, конечность, которая встряхивает и помогает сосредоточиться на цели.

Но когда каждая карточка стоит бесконечно малую величину, и можно так же бесплатно увидеть готовый “результат” на экране (неважно, что этого не существует, но мы же видим это своими глазами, значит существует), то мастурбация становится процессом легким и приятным. “Купил камеру и кайфую” — говорит современный фотограф, и хочется уйти в лес, выкопать берлогу и уснуть там навеки вечные, потому что есть более дешёвые способы кайфовать, даже без камеры, особенно без камеры, зачем ему эти дополнительные телодвижения, если салфетки всегда стоят рядом с монитором?

И, наконец, мы потеряли временной промежуток между экспозицией и отпечатком. Больше не надо “доснять плёнку” прежде чем увидеть хотя бы контрольки (не забываем, что сначала всё надо проявить, а для этого надо подготовить место, оборудование и химикаты, а тратить столько сил на одну плёнку глупо, поэтому надо снять 3-5, потому что химикаты не бесплатные и выдыхаются со временем), все фотографии готовы мгновенно, а значит есть быстрый допаминовый цикл, но есть способы дешевле, но я уже писал про салфетки у экрана абзацем выше. И многими постами раньше я писал и о том, что быстрый результат равен отсутствию результата, ценность проявляется со временем, и сегодня многим приходится выкручиваться — есть цифровые эмуляции отложенного результата, есть плёночный ренессанс (для богатых), тут выбор за нами.

Вот и получается, что в современном мире фотографии всё стало простым, легким и доступным, и мы отдали власть над важными аспектами фотографии в обмен на возможность легко дотянуться до одноразовых, как наши фотографии, салфеток у монитора.